“Мы будто замерли в ожидании. Без эмоций, без сил, готовы, что может произойти что угодно”, — говорит активистка и журналистка из Минска. Свое имя в публикации она просит не называть — даже небольшой комментарий для СМИ сегодня может стать в Беларуси поводом для ареста.

Беларусь ушла из фокуса мировых СМИ после жесткого подавления массовых протестов 2020 года. Но ситуация в стране с тех пор стала еще тревожнее: пророссийская позиция Лукашенко в войне, оппозиция в изгнании и непрекращающиеся репрессии. Я побеседовала с белорусами в стране и за границей о том, чем живет сегодня Беларусь.

Единственный союзник Москвы в Европе

Беларусь нередко называют “последней диктатурой Европы” и ассоциируют с несменяемым Александром Лукашенко, который не уступает власть на протяжении 28 лет. В этой стране до сих пор применяется смертная казнь, а Нобелевскую премию мира в октябре 2022 года получил политзаключенный правозащитник Алесь Беляцкий, ожидающий суда в минском СИЗО. По состоянию на 10 октября, в Беларуси признаны политзаключенными 1348 человек, в том числе 30 журналистов.

Здесь два государственных языка — белорусский и русский, но всего лишь факта использования белорусского бывает достаточно для привлечения внимания милиции — из-за ассоциаций с “оппозицией”. Официальная власть не особо поддерживает развитие белорусского языка и культуры — и бóльшая часть населения страны в повседневной жизни использует русский язык. Получается, разговаривать на белорусском языке — это осознанный выбор, который в определенном смысле в Беларуси означает “пойти против системы”. Белорусский нередко используется в культурных, литературных, журналистских кругах. Но после президентских выборов 2020 года и последующих событий уровень симпатий к белорусскому языку вырос — и власти начали масштабную зачистку даже культурных и развлекательных проектов, в которых они видят что-то “националистическое” и “оппозиционное”.

В актуальном рейтинге свободы Freedom House Беларусь опустилась ниже Венесуэлы, Китая и Афганистана, набрав лишь 8 баллов из 100.

Беларусь граничит как с Россией, так и с Украиной и Европейским союзом — Польшей, Литвой и Латвией. Отношения с европейскими соседями уже более 20 лет находятся в “негативной зоне” — с 1996 года Европейский союз не признал ни одни президентские выборы в Беларуси легитимными. После жестокого подавления протестов 2020 года, принудительной посадки в Минске самолета Ryanair, спорного строительства АЭС на границе с Литвой, организации миграционного кризиса на белорусско-польской границе напряженность в отношениях достигла своего пика. Границы Беларуси сегодня обрастают заборами со стороны Польши, Литвы и Латвии, а несколько пакетов санкций фактически остановили большую часть белорусского экспорта на западные рынки через территорию и порты ЕС.

Если в 2015 году, после аннексии Крыма и начала российско-украинского конфликта, Лукашенко пытался построить имидж “миротворца”, заявлял о нейтралитете, занимался организацией минских переговоров по урегулированию кризиса, то сейчас его старания перечеркнуты. В 2022 году самопровозглашенный Лукашенко полностью опирается на Кремль — он перед ним в долгу. Только благодаря финансовой и военной поддержке России, позволившей ему подавить массовые протесты в 2020 году после фальсификации президентских выборов, ему удалось удержать свою власть в стране.

Такая помощь со стороны восточного соседа, естественно, имеет свою цену. Лукашенко подписал интеграционные соглашения с Россией, назвал Крым российским, а также признал свое участие в войне в Украине, подчеркнув, правда, что “мы (беларусы) никого не убиваем, никуда не посылаем наших военных”. По словам Лукашенко, его участие сводится к тому, чтобы “не допустить распространения конфликта на территорию Беларуси”. Но тема вероятности полноценного участия Беларуси в войне в Украине уже с тревогой обсуждается в белорусском обществе.

Готовность ко всему

— Давай для разговора создадим “секретный чат”? Сама понимаешь…, — так реагирует на предложение поговорить о Беларуси моя собеседница, активистка и журналистка Мария Демешко (имя изменено).

Начиная с 2020 года из Беларуси уехали десятки тысяч человек, включая активистов, правозащитников и целые редакции независимых медиа. Те, кто остается в стране и не попал под каток репрессий, стараются следовать вынужденным “правилам игры” и не привлекать к себе внимание силовых структур. Подписка на признанные “экстремистскими” медиа или аккаунты, сторис в Инстаграме с беларусской национальной символикой (бело-красно-белый флаг) или комментарий зарубежному/независимому СМИ — все это может стать поводом для ареста и заведения уголовного дела.

Правда, иногда даже уехать из Беларуси — недостаточно для того, чтобы тебя не затронули репрессии. Власти нередко мстят уехавшим оппозиционерам и активистам — приходят с обыском к родителям, громят квартиры или даже арестовывают близких. Например, 26 мая силовики пришли с обыском в квартиру блогера Андрея Паука, где перевернули всю мебель, разбили технику и засняли состояние квартиры “после” на видео. Анатолия Латушко, сводного брата Павла Латушко, одного из лидеров оппозиции, приговорили к 6 годам колонии в сентябре этого года. Также известно о задержаниях родных и близких бойцов белорусского полка имени Калиновского, который воюет на стороне Украины.

— Какова белорусская реальность сегодня? Что изменилось в Минске после начала войны в Украине?

— Наша “война” началась раньше. И есть ощущение, что политический кризис затронул каждую семью. Я не только про репрессии, но и про влияние санкций на экономику, зарплаты, поиск работы. Закрылись многие компании, заметно, как много людей уехало. Цены растут, это еще с 2020 года началось, — довольствуешься просто тем, что есть.

Кажется, люди в Минске стали более замкнутыми, собираются только с близкими, теми, кому доверяют. Мы до сих пор оборачиваемся, понимаем, что силовики могут прийти и за тобой, читаем независимые СМИ не подписываясь, но при этом будто привыкли жить с этой перманентной тревогой, — рассказывает Мария.

— Но жизнь продолжается. Люди ко всему приспосабливаются. Сначала пандемия коронавируса, потом репрессии, кризис, затем война… Ага, теперь что, мобилизация? Ядерная война? В глубине души будто уже готов к любому развитию событий. Привык жить в тревожности и даже новости не вызывают столько эмоций, как раньше. Мы сочувствуем, обсуждаем в своем кругу аресты, ракетные удары по Украине, но сил никаких нет. Мало, кто улыбается здесь. Живем одним днем и замерли в ожидании чего-то, — описывает атмосферу в Минске моя собеседница.

Марии 27 лет, Лукашенко правит страной 28 лет. За всю свою жизнь девушка не видела демократии в Беларуси, но теперешний период, по ее мнению, — самый тяжелый в истории независимой Беларуси после распада СССР.

— Понятно, что свободы не было и раньше, но до 2020 года, когда Лукашенко пытался наладить отношения с западными странами, в стране кое-как функционировали правозащитные организации, работали редакции зарубежных и независимых медиа, открывались культурные инициативы, можно было без сложностей путешествовать в Европу. Сейчас не осталось ничего. Журналистам остается переучиваться на другие профессии, журналистика здесь теперь — это или белорусская, или российская пропаганда, которая, особенно в военное время, не знает границ, — рассказывает Мария.

Согласно анализу публикаций государственных медиа от белорусского проекта MediaIQ, до 24 февраля белорусская пропаганда отрицала и высмеивала вероятность нападения России, а после вторжения в Украину — переключилась на его оправдание. Позже акцент то смещался на гуманитарную роль Беларуси, то на более смелый посыл —  аудиторию психологически готовили к возможному участию в войне белорусских военных. После объявления мобилизации в России в сентябре 2022 года государственные медиа напротив же стали успокаивать белорусов, что их привлекать к войне не планируют.

Что касается освещения мировых новостей, то ежедневно в эфирах белорусского государственного телевидения зрителю рассказывают о больших проблемах западного мира и предвещают “голодную и холодную зиму” из-за высоких цен на газ. Практически во всех “бедах” планеты виноваты, по мнению пропаганды, санкции против России и Беларуси. Например, во время выпуска новостей на телеканале СТВ заявили, что “немцам предложили бегать по лестнице, чтобы согреться”, а также “сократить водные процедуры: ополаскивание и мытьё рук” — все из-за газового кризиса.

Права человека

С начала массовых репрессий белорусские власти ликвидировали более 500 неправительственных организаций, включая правозащитные, экологические, образовательные, культурные, объединения для помощи жертвам домашнего насилия и многие другие.

— После 2020 года мы получили лишь одно обращение по поводу гомофобного нападения, причем человек не стал подавать заявление в милицию. Это не значит, что атаки внезапно прекратились – просто пострадавшие больше не видят возможности защищать свои права в стране, где законы не работают, суды преследуют оппонентов режима, а милиция бесчеловечно обращается с задержанными, — рассказывает активистка ЛГБТК-инициативы «Идентичность и право» Юлия Косяк (имя изменено), которая остается в Беларуси и работает с нарушением прав ЛГБТК-сообщества.

Юлия замечает, что после начала войны в Украине ситуация с правами человека в Беларуси заметно ухудшилась:

— Государственная пропаганда всё чаще пользуется консервативными образами мужчины и женщины, милитаристской риторикой, где мужчине не зазорно проявлять насилие, а женщина должна выполнять обслуживающую и репродуктивную роли. 

По словам правозащитницы, сексуальная ориентация и гендерная идентичность при текущем политическом режиме не только не защищается как уязвимость – напротив, ее используют для дополнительного давления и преследования.

— Сильнее всего, конечно, влияет на нас сама война. У многих белорусов есть друзья и родственники в Украине, и то, что правительство выступает на стороне агрессора, вызывает боль и чувство вины. Вот я говорю эти слова – и их мало. Они не выражают того, как на самом деле ощущается жизнь в стране, которая поддерживает нападение на Украину. Мне постоянно снится тюрьма или война. Это настолько определяющие жизнь темы, что от них нельзя отдохнуть даже ночью, — подытоживает Юлия.

Жизнь после белорусской тюрьмы

25-летняя журналистка телеканала “Белсат” Дарья Чульцова 3 сентября вышла на свободу после почти двух лет проведенных в белорусской тюрьме. Дарью и ее коллегу Катерину Андрееву приговорили к такому сроку за освещение акции памяти белорусского активиста Романа Бондаренко, который был избит до смерти неизвестными в масках во дворе своего дома 12 ноября 2020 года.

Сейчас Дарья в безопасности, после освобождения из тюрьмы она покинула Беларусь. Ее коллега Катерина Андреева остается в неволе: в июле 2022 года ее приговорили еще к 8 годам лишения свободы за “государственную измену”. Это стало тяжелым ударом для Дарьи.

— Я уехала с мамой, и она говорит, что я поставила стенку между нами и не хочу открыться. Я еще перевариваю то, что со мной было. Это сложно и для меня, и для моих родных. Не знаю, как я справляюсь, просто пока пытаюсь делать вид, что все нормально. Если бы в тюрьме не остались люди, если бы не сажали новых людей, если бы в Украине не умирали люди – восстановление было бы проще.

— Что такое белорусская тюрьма?

— Это маленькие прокуренные помещения, антисанитария, тараканы и мыши, это обращение с тобой, будто ты не человек… Даже, когда ты не осужден, к тебе относятся так, словно ты получил 25 лет за самое ужасное преступление в мире. Бесчеловечность, издевательство, попытки морально задавить.

Было деление на “политических” заключенных и нет. Мне не приходили письма от друзей, дали только два свидания за весь срок, многим политзаключенным запрещают общаться между собой. 

С моей коллегой Катей Андреевой мы не могли видеться, потому что нас специально поставили на разные смены работы и распределили в разные отряды. 

— Что тебя поддерживало там внутри?

— Помогали мне политзаключенные девушки, которых мне повезло встретить. Я нашла там действительно родных людей. Боюсь представить, какое бы моральное состояние у меня было бы, если бы не они.

Особенно, когда я узнала о новом приговоре моей коллеге Кате Андреевой. Администрация тюрьмы рассказала мне об этом в издевательской манере, мол, “ты знаешь, что твоей подружке дали еще 8 лет?”. При них я сдержалась, но после у меня был такой поток эмоций, слез, хорошо, что рядом были свои люди. 

— Как ты узнала про войну?

— У нас был “политический кружок” перед каждой сменой работы, где мы обсуждали новости. Кому-то рассказал адвокат во время встречи про войну, и она передала нам, что вот, утром произошло вторжение в Украину. Все были в шоке. Мы не понимали, что делать, чем обернётся, минимум информации. Из государственных новостей можно что-то понять, только если интерпретируешь сказанную пропаганду наоборот. Так мы и узнавали о событиях в Беларуси и в мире.  

Правительство в изгнании

В то время, как Лукашенко словами и действиями полностью поддерживает Кремль, белорусское правительство в изгнании во главе с национальной лидеркой Светланой Тихановской предложило украинскому президенту Владимиру Зеленскому строить альянс и установить прямое сотрудничество с белорусской оппозицией.

— Белорусы — это не Лукашенко. Лукашенко — позор моей страны. Он и Путин — военные преступники и должны понести ответственность за тысячи жертв. А Беларусь должна выйти из военных, политических и экономических союзов с Россией, которые вредят национальным интересам нашей страны, — заявила Светлана Тихановская в своем обращении 10 октября.

Светлана Тихановская была главным соперником Александра Лукашенко на президентских выборах 2020 года. По подсчетам независимых наблюдателей, именно она набрала большинство голосов белорусов. Светлана выдвинула свою кандидатуру вместо мужа — беларусского блогера Сергея Тихановского, которого задержали во время предвыборной кампании и после осудили на 18 лет тюрьмы.

Под давлением властей Тихановская в 2020 году покинула страну и вместе с командой создала свой Офис в Вильнюсе. За последние два года лидер оппозиции провела встречи с главами стран Европейского союза, президентом США и выступала, представляя белорусский народ, в Европарламенте, Конгрессе США и на Генассамблее в ООН. В августе 2022 Офис Светланы Тихановской стал инициатором создания Объединенного переходного кабинета, коллективного органа демократических сил, который должен «защищать суверенитет и независимость Беларуси и обеспечить транзит от диктатуры к демократии».

Что внутри Беларуси думают о войне?

Последний социологический опрос Chatham House показал, что белорусы в Беларуси в большинстве не поддерживают действий российской армии и ожидают от войны негативных последствий для Беларуси и для себя лично.

На прямой вопрос “Поддерживаете ли не военные действия России в Украине?” в августе 2022 года 45% опрошенных ответили отрицательно. За то, чтобы поддержать Россию и при этом не вступать в конфликт, высказываются 23% белорусов, а идею воевать на российской стороне поддерживают всего 3%.

Руководитель Chatham House, социолог Григорий Астапеня отмечает стремление общества к нейтральности страны. Несмотря на ситуацию, белорусы выражают позитивное отношение и к Украине (65 %), и к России (71 %). “Это можно объяснить тем, что нас связывает не только война, а совместный культурный багаж, кровные связи. И отметим, что белорусы в этом смысле прагматичны – позитивно относятся к обеим сторонам конфликта”, — подчеркнул Григорий Астапеня.

Для полноты картины я пообщалась с 50-летним жителем Полоцка, небольшого города на севере Беларуси. Он сразу говорит, что “не ввязывается в политику”, но при этом о репрессиях наслышан, поэтому имя просит не упоминать. Игорь (имя изменено) занимается предпринимательством, имеет маленький магазин канцелярских товаров.

— Как у нас относятся к войне? Да по-разному. Люди ссорятся в семьях, потому что старики смотрят телевидение целыми днями. При этом многие до сих пор ездят на заработки в Москву, Петербург, естественно, отношение у них не может быть негативное. 

Обсуждать политику мы не любим сейчас. Бывает, говорим про детей, которые уехали за границу. Вот это проблема большая — молодежь разъехалась. И семьи целые с детьми уезжают, потому что нет стабильности. В основном, в Польшу, Литву, Грузию. Кто из-за арестов, кто просто из-за отсутствия перспектив, — рассказывает Игорь.

— Нет ли стремления к объединению с Россией или ностальгии по СССР?

— И тогда было много проблем, и сейчас. Ностальгируют по СССР только, может, некоторые пожилые люди. Насчет вхождения в Россию — сомневаюсь, что кто-то поддержит. Мы уже другие люди, вряд ли кому-то хочется жить за железным занавесом.

— Живя в небольшом городе, вы замечаете последствия санкций? Отражается ли это на зарплатах, пенсиях?

— Электорат Лукашенко — это же пенсионеры, поэтому пенсии наоборот он повышает периодически. Но при этом растут сильно и цены. То есть, зарплаты с пенсиями не успевают за ценами, особенно на импортные товары. Как предприниматель, я точно вижу снижение покупательской способности. Это в столице зарплаты повыше, а у нас 400$ — уже неплохо (согласно последней официальной статистике средняя зарплата в 2022 году в Беларуси составляет 650$ — авт.), — делится Игорь.

Против войны

Среди белорусов, которые покинули страну и свободно могут выражать свое мнение, отношение к войне — солидарное с Украиной. Белорусы посещают митинги против российской агрессии, волонтерят и даже участвуют в боевых действиях за свободу Украины — в рядах ВСУ воюют белорусские полк имени Кастуся Калиновского и полк “Погоня”.

Создательница проекта #BelarusAgainstWar Евгения Долгая уехала из Беларуси из-за репрессий в 2020 году и нашла свой новый дом в Украине. В Киеве она жила до 24 февраля 2022 года. После российского вторжения ей с дочкой снова пришлось эвакуироваться. Но новости о том, что танки в Украину зашли с территории ее родной Беларуси, вызвали определенную реакцию со стороны окружающих ее украинцев:

— Эти люди восприняли новость болезненно и говорили, мол “ну как так, Беларусь!”. Я пыталась им объяснить. Они сказали: “Мы знаем, что белорусы сильно пострадали, что же творит Лукашенко”. Потом на перроне во Львове, когда мы ждали эвакуационный поезд, около меня стояла бабуля с дедом и они кричали: “Убирайтесь в вонючую Беларусь, откуда вы приехали!”. Я тогда уже понимала: что-то нужно делать. Иначе это цунами войны снесет нас и все, что с нами произошло. Как только я оказалась в безопасности, я стала писать про белорусов, это превратилось в проект BelarusAgainstWar, — объясняет Евгения.

— О чем этот проект?

— Я пишу про всех, кто выступает против войны и борется с российской агрессией. Важно показывать работу всех, репрессии за антивоенную позицию и поддержку Украины, работу волонтеров. 

У меня уже около 75 героев и их историй. Реакция в основном — удивление. Украинцы удивляются, откуда у белорусов столько выдержки, когда узнают про масштабы помощи от нас. Беларусы читают и стараются поддержать, нам  очень важна видимость нас самих.

Одна из последних историй в проекте #BelarusAgainstWar рассказывает о белоруске Мерием Герасименко, которая спела в центре Минска песню украинской группы “Океан Эльзы” под аплодисменты прохожих и после оказалась в тюрьме. Также авторка проекта, например, делится историей репрессированного детского реаниматолога Максима Очеретнего, который сейчас спасает жизни в больнице в украинской Одессе. Волонтеры, бойцы-добровольцы, парамедики, психологи, журналисты —  Евгения считает, что их деятельность должна быть заметной.

Жизнь в Украине

Белоруска Анисия Козлюк после начала войны осталась в Украине и занималась волонтерством. Но в июне 2022 года у нее закончилось разрешение на пребывание в Украине — беларуску задержали и чуть не депортировали из страны. Из-за пророссийской позиции белорусской власти украинские чиновники и пограничники не очень дружелюбно относятся к белорусам, которые пытаются попасть в Украину или продлить документы для пребывания там. Но у Анисии, в итоге, получилось отстоять свое желание жить в Украине.

Связаться с Анисией у меня получается не сразу. После российских обстрелов 10 октября город Львов, где находится белоруска, остался без электричества и частично без связи.

— Электричества пока еще нет, но появилась кое-какая связь, — говорит Анисия.

— Хорошо. Расскажи, пожалуйста, почему ты остаешься в Украине? И какое отношение со стороны украинцев встречаешь?

— В Украине у меня много работы, я хочу реализовать себя как документатор военных преступлений. Это страна, в которую я эмигрировала после репрессий. Украина мне близка, я хочу помогать ей, отблагодарить за то, что у меня получается тут остаться.

Единственной сложностью была легализация здесь. Но украинцы, которые знали о ситуации, поддерживали и говорили, что им стыдно за действия миграционной службы. В остальном, все хорошо. Украинцы, которые знают белорусов, в курсе того, что у нас происходит. Что страна оккупирована по сути, что белорусы борются и “партизанят” внутри (беларусы ломали железнодорожные пути, чтобы помешать России перебросить технику в Украину, их действия признаны “терактами” — авт.), что борьба продолжается. Поэтому я лично не столкнулась с каким-то негативом. 

Я жила в Киеве, а сейчас во Львове. Тут есть диаспора белорусов, мы поддерживаем друг друга, это придает сил. Вдохновляющее время, хорошая компания — хочется продолжать что-то делать дальше. 

ГОЛОС АНИСИИ КОЗЛЮК

Texto en español